В Питере было хорошо. Очень. Несмотря на то, что на протяжении всей поездки не покидало ощущение какой-то неполноты, острой нехватки чего-то неосязаемого, совершенно четкого чувства, что всё идет не так, как должно было идти. Началось это с вести о том, что Миша с нами не поедет и продолжилось миллионом мелочей, который мой разум возмущенный с удовольствием подхватывал и укладывал в папку доказательств неполноценности поездки. При всём при этом были проведены приятные душе часы в этом приятном душе городе. Может, дело и не в том, какой замечательный Питер со всеми его непохожестями на столицу, а в обстановке, окружающей наш маленький вояж. Сам факт поездки с лучшими друзьями, атмосфера поезда, а потом и всеобщего праздника уже наполняют сердце самыми положительными эмоциями. Но мы были именно в Питере, и именно там так здорово прошли первомайские выходные. Стоит ли и говорить про супервстречу с одноклассницей, в электричке из Питера в Новгород(!).
С самого понедельника ощущалась прямо-таки физическая необходимость почитать что-то рукописное, что шло издалека или не очень, и хранит в себе хоть какие-то живые эмоции. Если проще, в очередной раз захотелось получить от кого-нибудь письмо, самое обычное, бумажное такое. И совершенно неважно, из соседнего дома, другого города, страны ближнего или дальнего зарубежья. Как выяснилось, нечто похожее почувствовала и Таня, выступившая с постом-предложением писать письма
Не далее, чем в четверг был настолько радостный день, что с величиной радости могла сравниться только ее безосновательность. Если проще, то с самого утра и до вечера было отличное настроение, улыбка за весь день покинула меня минут на пять (в это время я зевал). Хотелось петь, танцевать и улыбаться еще больше, всем подряд, что я с успехом и делал. Безо всякой причины. Просто так.
Если бы я был абсолютно счастливым человеком, то и тогда на каждый день хватало бы даже половины радости четверга.
У меня в шкафу висит любопытная ветровка. Когда я последний раз открыл шкаф и прикоснулся к ней, меня сразу наполнило четкое ощущение дождя, будто попал под ливень. Видимо, создалась некая устойчивая связь между ветровкой и дождем, под которым проходил в ней не один час. Приятно, надо сказать.
Раньше я очень часто замечал людей, которые, как мне казалось, вылитые мои друзья в старшем возрасте, а тут начали встречаться и противоположности — дети, друзья в прошлом. И настолько и те и другие похожи, что нет никаких сомнений, что друзья выглядели или будут выглядеть именно так.
Каждый раз, проезжая между Смоленской и Киевской по метромосту в голове всплывают две разные мысли, в зависимости от того, в какую сторону от моста я смотрю. Когда я вижу Белый дом, то очень четко представляю себя участником тревожных событий начала девяностых, а именно танкистом. С тех времен в голове отпечатались: одна картинка — горящий Белый дом и странное ощущение, что танки едут рядом с домом, буквально по соседней улице. Не очень приятно, надо сказать. Но памятно. В противоположные окна видно главное здание МГУ, мечты детства, так и оставшейся мечтой. Тем не менее, с этим местом связаны также самые приятные впечатления. На Воробьевых горах (может уже и писал об этом) я отдыхаю душой, мне там дышится легко и забываются все невзгоды, залечивается сердце. Если очень тяжело, обязательно нужно попасть туда. Но сейчас всё хорошо, и просто от взгляда на это далекое здание мое настроение немного да улучшается.
P.S.